В воскресенье на зеленом катере,
В город запах привозя лесной,
Приплывают из колхозов Катеньки
Продавать подснежники весной.
И они идут прохладным городом,
И глаза их солнечно горят.
Говорят они крестьянским говором,
Очень тихо, мало говорят.
Сладко-сладко головы их кружатся
От столичной гулкой суеты,
И на шейках вздрагивают кружевца
Голубой крестьянской чистоты.
Все трамваи кажутся им красными,
Все машины бешено летят.
И они за башенными кранами,
Запрокинув головы, следят.
Вдохновенно, трепетно и искренне
Слушают фабричные гудки.
Воду им с серебряными искрами
Продают граненые ларьки.
Город, город! Запахи бензинные.
От восторга высохло во рту.
Трех крестьянских девочек с корзинами
Зазывают катера в порту.
Услыхав, бегут девчонки к пристани,
Где моторы шумные галдят,
Где на них задумчиво и пристально
Катера огнистые глядят.
Над водой, над мачтами, над реями,
Над тугими флагами портов
Этой ночью, словно птицы, реяли
Запахи непроданных цветов.
Три гудочка с берегом прощаются,
Три огня — как елочный орех.
Трем крестьянским девочкам прощается
Их земной рассеянности грех.
