Нет горше доли, чем в неволе
Про волю вспоминать. А я
Все помню, волюшка, тебя,
Все о тебе тоскую, воля.
Ты никогда не мнилась мне
Такою свеже-молодою
И привлекательной такою,
Как нынче — в дальней стороне,
К тому ж в неволе. Доля!
Доля! Пропетая моя ты воля!
Хоть погляди из-за Днепра,
Хоть улыбнись из-за [Лимана].
И ты, моя единая,
За далью морскою
Встаешь за мглой туманною
Розовой зарею!
И ты, моя единая,
Ведешь за собою
Годы мои молодые,
И передо мною
Расстилаются, как море,
Широкие села,
А в них сады вишневые
И народ веселый.
И те люди, то селенье,
Где меня, лаская,
Братом звали. Мать, родная,
Старая, седая!
Собираются ль доселе
Веселые гости
Погулять у тебя дома,
Как бывало, просто,
По-давнему, по-былому,
Сойдясь спозаранку?
А вы, мои молодые
Милые смуглянки,
Веселые подруженьки,
У старой, как прежде,
Танцуете? А ты, радость!
Ты, моя надежда!
Ты, мой праздник чернобровый,
И теперь меж ними
Ходишь плавно и своими
Очами, такими,
Ну, дочерна голубыми,
И теперь чаруешь
Души все? Небось доселе
Любуются всуе
Станом гибким?
Ты, мой праздник!
Праздник мой пригожий!
Как обступит тебя, радость,
Гурьба молодежи, —
Все, как пташки, защебечут, —
Таков их обычай, —
Может, кто-нибудь случайно,
С шуткою девичьей
И меня припомнит. Может,
Помянет и лихом.
Улыбнись ты, мое сердце,
Тихонечко-тихо,
Чтоб никто и не заметил…
И не думай много,
А я, доленька, в неволе
Помолюся богу.
