Идол

Среди сосновых игол
в завьюженном логу
стоит эвенкский идол,
уставившись в тайгу.

Прикрыв надменно веки,
смотрел он до поры,
как робкие эвенки
несли ему дары.

Несли унты и малицы,
несли и мед и мех,
считая, что он молится
и думает за всех.

В уверенности темной,
что он их всех поймет,
оленьей кровью теплой
намазывали рот.

А что он мог, обманный
божишка небольшой,
с жестокой, деревянной,
источенной душой?

Глядит сейчас сквозь ветви,
покинуто, мертво.
Ему никто не верит,
не молится никто.

Но чудится мне: ночью
в своем логу глухом
он зажигает очи,
обсаженные мхом.

И, вслушиваясь в гулы,
пургою заметен,
облизывает губы
и крови хочет он..